Немного оффтопа про.Этот странный текст может разрастаться почти до бесконечности, и я так и не смогла найти правильное время, когда его завершить. То есть, я его завершила, а потом приспичило вставить еще что-нибудь, закончить иначе, сделать предисловие и логическую связку... Поэтому он получился таким, как получился - самым длинным из тех, что я когда-либо писала. На самом деле, я могла бы сочинить и другие ответвления и лирические отступления, но... хватит. Нечего так изощренно издеваться над читателем.
Фик сочинялся на заявку с Тор-феста, но в итоге "Тора" в нем оказалось меньше всего. В общем-то, вместо заявленного Локи по Вселенной Бэтмена мог путешествовать кто угодно - хоть "каноничная" Алиса Лиддел, хоть Алиса из American McGee's Alice, хоть автор-Мэри-Сью... вообще кто угодно. Я постаралась дать путешественнику черты именно Локи и именно марвеловского, но деталей оказалось не так уж много, разве что одна из частей спасла, и главгерой заслонился множеством персонажей-фигур-карт гораздо более характерных и харизматичных, чем он сам. Даже не знаю, считать ли мне это своим провалом или успехом. В целом получился этакий путеводитель по преступно-безумному миру DC, обернувшемуся к собственным прототипам из "Алис" Льюиса Кэрролла и, частично, "Мифов Ктулху" Г.Ф. Лавкрафта. Каюсь, это случилось потому, что я прочно "подсажена" на сказки гениального математика и люблю безумного писателя-мистика, а комиксы, как гораздо меньшая по значимости моя мания, остались лишь в виде связующих звеньев. Кстати, в процессе работы над текстом я поняла удивительную вещь: оказывается, фики можно писать даже будучи знакомым с фандомом поверхностно. Насколько это сносно получилось в данном случае, решать не мне.
Текст не редактирован, так что возможны опечатки и речевые ошибки - я не имею в виду те места, где они использовались намеренно - за которые принимаю пинки. А если ВНЕЗАПНО появится зело грамотная бета, которая возьмется вычитывать текст, я буду рада ^^
За заявку на фик и за позволение написать "черноюморной трип с аллюзиями на Кэрролла" спасибо For Owlman.Фандомы: Thor movie (Marvel), Arkham Asylum (DC Comics), Alice in Wonderland & Through the Looking-Glass, and What Alice Found There by Lewis Carroll, The Shadow over Innsmouth by Howard Phillips Lovecraft.
Персонажи: Локи, толпа преступников из "Бэтмена" (они же карты и фигуры) + Амадей Аркхэм и его дочь Харриет в качестве рассказчиков.
Рейтинг: PG-13.
Размер: миди.
Саммари: История одного из путешествий по безумнейшему из миров.
Предупреждение: ООС Бэтмена.
Примечание: написано на заявку
8 [07] Локи / преступницы вселенной Batman | мужские персонажи вселенных Batman и "Тора" на усмотрение автора. Падал Локи в Бездну, а упал в Готэм... Кроссовер, H+ и/или экшен-детектив..
В кроличью нору.This game has no name. It will never be the same.
Харриет страдала от ночных кошмаров. Я винил в этом Льюиса Кэрролла, но она настаивала, чтобы я перечитывал его книги. Еще она иногда листала потрепанные книжки малоизвестного сумасшедшего с длинной англо-немецкой фамилией, кажется, Лавкрафта, неизвестно, откуда она их брала, только я прятал, а то и выбрасывал каждую, которую находил, а они снова и снова появлялись на её прикроватном столике и шелестели страницами под нервные блики от масляной лампы.
Порой я сдавался и читал Харриет вслух её любимые повести. Казалось, она уже знала их наизусть, она часто перебивала и исправляла меня, если я начинал дремать за чтением и путался. Это было ненормально; но еще больше меня пугала не неестественная даже для ребенка с живым умом память на детали, а то, как она пересказывала книги. Она прикрывала глаза, так что из-под век только виднелись краешки белков, как в наркотическом священном трансе, и говорила, говорила, без пауз и заминок, словно читала с листа. Её рассказы были столь безумны и столь реалистичны одновременно, что мне иногда казалось, будто она говорит о событиях, случившихся в действительности, либо которые произойдут, несомненно произойдут, позже. Я жалел дочь и боялся её фантазий не меньше, а даже больше, чем они пугали её саму. Когда-нибудь я найду от них лекарство и излечу её мании, и я хотел бы сделать то же для других безумцев, чьи страдающие родственники устают от вымышленных миров, забывая о настоящем. Когда-нибудь я построю клинику, которая спасет их. Когда-нибудь… А сейчас мне лишь остается вспоминать нагоняющие уныние и страх вечера, когда шуршали страницы сочинений безумного математика, и в темноту лился неожиданно гулкий голос Харриет, моей милой бедной дочери.
***
Шах и мат.
- Нет, Локи, - с расстановкой, словно всё ещё обдумывая собственные слова, произнес Один, и пальцы Локи, вцепившиеся в древко Гугнира, разжались. Он упал в подмигивающую звездами бездну.
Первый ход: d2 – d4.
Локи летел сквозь тьму целых несколько вечностей — настолько долго, что успел заскучать, так что забылся и не заметил, в какой момент полёта звёзды сменились редкими уличными фонарями и чуть более частыми освещёнными окнами, свет которых, впрочем, не разгонял тени, облизывающие стены обшарпанных кирпичных домов. Проигравший партию обманщик приземлился аккурат в нишу между таких стен, окружавших её с трёх сторон. Вопреки темноте, которая, казалось, никогда не прорезается солнечными лучами, настолько концентрированной она здесь была, вопреки явно городскому кирпично-бетонному ландшафту, который просматривался в единственный проход из этого тупика, вопреки даже элементарному здравому смыслу взгляд Локи упирался в яркую свежую зелень. Из трещин в асфальте пробивались молодые крошечные ростки деревьев с клейкими листочками, из щебенки, рассыпавшейся кучей покрывавшая часть пола, прорастали одуванчики с желтыми, почти светящимися в темноте, цветками и пуховыми шапками семян, из углов стен вылезала мокрица, заплетала кирпичи необычно крупными листьями, морщинистые лопухи колебались от ветерка; здесь были не только дикие сорные растения, а даже очень ухоженные орхидеи с лепестками-языками, будто дразнившими трикстера, и роскошные пахучие лилии. Локи осторожно выбрался из этого маленького сада, почему-то стараясь не наступать на поросль, и выглянул за угол. Впереди жил город, дымный, грязный, похожий на больной организм, заселенный паразитами. Со стен домов обсыпалась штукатурка, обнажая кирпич, кучи мусора оккупировали улицы, оставляя только узкие грязные проходы. Локи зажмурился и потряс головой, будто отгоняя мираж – ему наверняка привиделись буйные травы среди этой тревожной разрухи, и снова заглянул в тупик. Зелень не исчезла, напротив, отсюда она казалась еще более живой, в диссонансе с загрязненным городом, почти шевелящейся, тянущей стебли, чтобы жадно поглотить всё, что она еще не покрыла. Странно. Трикстер пожал плечами, и пошел подальше от этого невероятного сада.
Несмотря на то, что улицы должны бы быть прямыми, ему приходилось постоянно сворачивать, огибая мусорные контейнеры и упираясь в угля зданий – будто он шагал вовсе не по распланированному по инженерной линейке кварталу, а по извилистой лесной тропе. И, что еще удивительнее, он то и дело, приходил к тому самому тупику, в который приземлился, хотя внутренний компас говорил, что он должен был от него удаляться. В очередной, наверное, уже десятый, раз сунувшись в садик между трех стен, Локи совсем отчаялся и устало сел на зеленый ковер, прислонившись к стене.
- Эх, как же плохо, что вы не можете говорить, - пожаловался трикстер огромному фиолетовому ирису, который покачивался у его носа. – А то бы я спросил у тебя, что творится со здешним пространством и куда мне нужно двигаться, чтобы выйти в город.
- О, растения очень даже могут говорить, - отозвался насмешливый женский голос с легкой хрипотцой, - а то, что вы их не слышите, и даже не замечаете – ваши проблемы.
Локи испуганно подскочил и огляделся. Зелень, кругом только зелень с пятнами цветов различной окраски, и ни одного человека. Звук, казалось, исходил от особенно крупного из них, ярко-красного сложноцветного непонятного сорта.
- Эээ… ты кто? – выдавил он как можно приветливее.
- Я – Плющ, а если ты будешь обижать моих друзей, то для тебя я стану ядовитым.
В общем-то, трикстер не боялся митгардских токсинов – он был почти уверен, что странный город находится именно в Среднем мире – поскольку они почти безвредны и для асов, и для йотунов, но на всякий случай изобразил боязливое почтение.
- Твои друзья… ты имеешь в виду другие растения? – догадался он.
- Да, - с вызовом ответил… ответила Плющ. – И не говори, что они неодушевленные и не могут быть чьими-либо друзьями.
- Даже не думал, - почти честно уверил Локи. Он на самом деле не рассуждал на тему отношений с травой, а раз не задумывался, то и не опровергал их возможность. До этого момента, по крайней мере.
- Ты тоже растение? – рискнул спросить он.
- Все мы немного растения, - хихикнул голос. – Кто-то больше, кто-то меньше, но в любом случае, мы их потомки и должны относиться к ним с почтением и любовью.
- Да-да, - рассеянно согласился Локи. Теория эволюции не была его сильным местом, так что он принял гипотезу на веру.
- Вот у тебя даже есть тычинки, то есть были, когда ты падал, - заявила Плющ.
- Тычинки?
- Да, две такие длинные, желтые, изогнутые.
Трикстер догадался, что собеседница имеет в виду шлем, и не стал ее разочаровывать тем, что рога – это вовсе не тычинки, а настоящая тычинка находится ниже и скрыта одеждой.
- И даже листья у тебя зеленые, - одобрительно продолжала Плющ.
Локи наигранно скромно потупил глаза и поелозил краем плаща.
- Надеюсь, ты не собираешься обрывать моих старых друзей? – внезапно спросил голос.
- Что ты! – возразил трикстер. – Ни в коем случае!
- Хорошо.
Пауза была не столько паузой, сколько перерывом в диалоге двух человеческих голосов, наполнившимся перешептыванием листьев.
- Вообще-то, я хотел спросить, как мне выйти отсюда.
- Тебе не нравится быть среди нас? – обиделась Плющ.
- Нравится, но хорошего должно быть понемногу, чтобы к нему не привыкать, - быстро подобрал галантный ответ Локи. – И я хотел бы осмотреть город.
- Ничего там интересного нет. И там есть черный с двумя короткими тычинками, который не любит нас.
- Негодяй! – воскликнул трикстер, попутно соображая, имеется ли в виду и в этом случае шлем и кто его обладатель.
- А что с него взять? Мышь – он есть мышь.
- И всё же, покажи мне дорогу, - попросил Локи. Голос замялся, будто принимая решение, и вздохнул. Трикстер ожидал, что путь ему укажет какой-нибудь стебель или ветка и смотрел во все глаза, стараясь не упустить шевеление зелени в нужном направлении. Движение в стене листьев, обвивавших кирпичи, тем не менее, оказалось неожиданным для него, но не более, чем появление из них стройной женской фигуры. Девушка была больше обнажена, чем одета, рыжеволоса – то, что Локи ошибочно принимал за экзотический цветок, зеленокожа и, несмотря на нестандартную расцветку очень, очень привлекательна. Некая часть трикстера немедленно начала проводить самоинспекцию на предмет собственной соблазнительности – так ей хотелось понравиться девушке, очаровать, прикоснуться к ней и… В это же время другая часть Локи паниковала и била во все колокола, отгоняя чары и взывая к разуму трикстера, очнись, мол, самец, брось, тебе нужно идти, а лучше бежать побыстрее и подальше.
- Это ты – Плющ?
- Да, я, - вздохнула зеленокожая и деловито начала инструктировать. – Значит так, чтобы идти вперед, не забудь смотреть назад. Тише едешь – дальше будешь, так что не торопись. Если нужно наверх, иди сначала вниз. Отвечай, когда спрашивают, помалкивай, когда не спрашивают, а если не знаешь, что сказать – говори по-французски. Или по-латыни.
- Но это же чепуха! – вытаращил глаза Локи.
- Чепуха, - согласилась Плющ и нахмурилась. – Видишь ли, ты попал в безумное место, где правят чепуха, ерунда и выдумка. Держись их, только не перегибай ветку, и выйдешь на свет.
- Палку. Ты хотела сказать «не перегибай палку».
- Ничего подобного, - отрезала девушка. – В палках нет ничего хорошего, они мертвы, а ветви – живые, но если будешь их сильно гнуть – сломаются и погибнут.
- О.
- И ещё, - Плющ опустила глаза. – Знаешь, ты мне понравился, так что если ты куда-то всё таки вляпаешься, я тебя найду и поцелую, чтобы не попал в лапы Мыши.
- А как насчет поцеловать сейчас? – расплылся в очаровательной улыбке Локи.
- Нет, для этого ты мне слишком нравится.
Трикстер не уловил связи, но на всякий случай решил не переспрашивать. Его интересовало другое.
- Кто такой этот «Мышь»? – рискнул он после некоторых раздумий. Однако, пока он размышлял, и Плющ, и ее сад куда-то подевались, так быстро, будто растения могут не только говорить, но и ходить, и даже летать и бегать. Локи остался один между трех грязных кирпичных стен. Он развернулся и пошел назад.
***
- Нет, я думаю, всё было не так, - серьезно покачала головой Харриет. – Папа, я же просила тебя не путать их, это же как не различать шахматы и покер – невозможно! Там не было фигурок на доске, только карты. Я тебе расскажу, как это на самом деле.
***
Новая игра. Ставки сделаны.
Локи летел сквозь тьму целых несколько вечностей — настолько долго, что успел заскучать, так что забылся и не заметил, в какой момент полёта звёзды сменились редкими уличными фонарями и чуть более частыми освещёнными окнами, свет которых, впрочем, не разгонял тени, облизывающие стены обшарпанных кирпичных домов. Проигравший партию обманщик приземлился аккурат в нишу между таких стен, окружавших её с трёх сторон. По всей видимости, туда сваливали мусор самого разного характера – Локи готов был поклясться, что из пакета, на который он случайно наступил, выскользнула покрытая слизью разложения кисть человеческой руки – причем жильцы домов, обступивших эту стихийную свалку, даже не утруждались выходить – просто выливали помои из окон. Локи всегда был очень внимателен к собственной внешности: важно выглядеть презентабельно, когда хочешь, чтобы твоим речам, особенно самым фантастическим, верили. Одно из главных правил политиков и бизнесменов крупных масштабов. Поэтому он весьма опечалился, обнаружив, что его великолепный бутылочно-зелёный плащ не перенес встречи с местными отходами, а не менее прекрасный шлем и вовсе потерялся. Локи брезгливо швырнул хлюпающие остатки плаща в кучу, на которую он упал и зашагал, высоко поднимая ноги, чтобы не вляпаться ненароком ещё в какую гадость, к выходу. «Вот обязательно было падать именно сюда, - досадовал Локи. – И здесь не везёт. Нет, чтобы на камень, на сухой, чистый ка…» Рассуждения прервались, и отнюдь не здравым смыслом, который хотел было влезть в монолог и заявить, что, на минуточку, падение из чёрт-те каких просторов вселенной на твёрдую поверхность для здоровья не полезно, будь ты хоть трижды бессмертный бог, а то, что Тор после такого аттракциона выжил, так это только потому, что все мозги у него ушли в кости, тогда как хрупким йотунам-недокормышам такое везение не светит, так что надо радоваться той удаче, которая есть – мягкой посадке на мусор… Так вот, здравый смысл запнулся одновременно с самим Локи и они синхронно посмотрели на причину своей остановки.
Причина лежала в тёплых гниющих огрызках и ошмётках, завёрнутая в какие-то тряпки с головой. Хотя на голове локиной помехи, кажется, был мешок из грубой ткани, с торчащими в разные стороны нитками. В целом, из-за круглоголовости, неразличимого лица, спеленатой тряпками фигуры, то, что попало под ноги Особо Удачливому Богу, выглядело как огромная гусеница, окопавшаяся в циклопическом червивом яблоке. Тем более, запах места этой картинке способствовал. Существо-гусеница шевельнулось, покряхтело, уставилось дырками мешка на Локи и спросило гипнотическим голосом:
- Ты. Кто. Такой?
Локи благоразумно – в кои-то веки! – решил не раскрывать все карты, тем более, вдруг он и в этом мире успел что-либо натворить. Поэтому вместо того, чтобы назвать своё имя, он неблагоразумно нахально ответил вопросом на вопрос:
- Сам-то кто?
Гусеница хмыкнула, пыхнула чем-то и вокруг неё потек беловатый на фоне тёмных стен дым. Дождавшись, когда дым доползет до Локи, Гусеница заговорила замогильным голосом:
- Я – ужас, летящий на крыльях ночи, я – страх, сковывающий сердца, я – Гроб На Колёсиках, я – Чёрная Рука, я – Жёлтое Пятно, я – я Пу-га-ло! Мва-ха-ха-ха!
Локи молчал. Гусеница выжидающе уставилась на него мешком. Лжец чихнул – дым противно щекотал ноздри, и Пугало наконец-таки не выдержал.
- Ты совсем ничего не чувствуешь? Детские страхи? Тебя не поедает темнота? Не видишь Буку? Злобного Санта-Клауса? Фиолетово-полосатого Хватателя?
Локи развел руками.
- Извини, не вижу. А должен?
- Вообще-то, да. Все так делают.
- Почему? – полюбопытствовал лжец.
- Как бы тебе объяснить… этот газ, - Пугало помахал рукой, рассеивая остатки тумана, - он галлюциногенный, но селективно – вытаскивает только страх, преимущественно детские. Вот ты чего в детстве боялся?
- Одиночества, - рассеянно ответил Локи. – Того, что отец и брат, ну то есть они мне не отец и брат, но… - и тут он сообразил, что рассказывает самое сокровенное незнакомцу с мешком на голове.
– Ничего я не боялся! – оборвал сам себя Локи.
- Ага, ага, - покивала Гусеница. Трикстер окончательно смутился.
- Какая разница? Всё равно твой газ на меня не действует! И вообще, я хотел спросить, где я нахожусь, а беседы о детских страхах не входили в мои планы, - грубо перебил он откровенно потешающегося Пугало.
- Это Готэм, детка, - ответил тот и проницательно добавил: - Но нельзя сказать, чтобы разговор о твоих страхах был тебе неинтересен и не заставил задуматься. Я прав?
- Не важно, - буркнул Локи. Потом он помолчал, размышляя, и переспросил, будто пробуя слово на вкус: - Готэм?
- Именно, - важно подтвердила Гусеница.
У Локи возникло ощущение, что он уже встречал это название. Это не Йотунхейм, не Нифльхейм, не Свартальфахейм… Это похоже на Митгард, но это тоже не он. Это похоже на Хельхейм – так же мрачно и безысходно, но здесь живут, а не отбывают послесмертный срок. Это что-то, состоящее из кусочков миров, что-то вымышленное, как книга, или фильм, или картина – пожалуй, серия картин; этакое шахматное поле, страна чудес. «Интересное место», - подумал трикстер и Пугало подтвердил:
- Интересное. Здесь настолько интересно, что удавиться хочется.
- Я что, вслух говорил? – ошеломленно подумал-сказал Локи. Гусеница кивнула и обманщик решился спросить:
- И всё же: где я нахожусь? Это существующий мир?
Пугало одобрительно пыхнул ещё одним жирным клубом дыма («Рефлекторно», — решил Локи) и начал рыться в карманах и складках своего тряпичного кокона.
- Пра-авильные вопросы задаешь, маленькая Алиса, пра-авильные, - пробормотала Гусеница и вытянула сжатый кулак из тряпок. Пугало разжал пальцы, и Локи увидел две яркие капсулы, синюю и красную, на его ладони.
- Значит так, - деловито проинструктировала Гусеница, - возьмешь красную – узнаешь, как выглядит этот мир на самом деле, но тебе придется помнить, что во многих знаниях – многие печали, синюю – не узнаешь, но этот вопрос перестанет тебя беспокоить. Впрочем, как многие другие вопросы, - последнюю фразу Пугало сообщил после паузы, как бы нехотя. Локи склонил голову и задумался.
- А если две? – спросил он спустя минуту.
- Что – две? – не поняла Гусеница.
- Что будет, ели съесть обе пилюли? Сразу или одну за другой?
Пугало поджал тряпичные губы, на которых обсыпались необметаные края.
- Не хочешь – не надо, - обидчиво заявил он. – Я не заставляю.
Локи поспешно цапнул обе капсулы с его ладони. «Пригодятся», - подумал он, посмотрел на каждую на свет и спросил:
- Ты меня пытался отравить газом, если я не ошибаюсь? Пилюли – это тоже яд?
- Тебе решать, - пожал плечами Пугало. – Мои пациенты обычно не бывают довольны тем, что я им даю – слишком уж сильный эффект у моих препаратов, но упрекнуть меня в подмене обещанного не может никто. Если я сказал, что узнаешь, каков этот мир, значит, так и будет. Другое дело, что я не гарантирую, что тебе это понравится.
В голове Локи процокала восемью копытами мысль о том, что иногда пациенты не жалуют в том случае, когда уже не могут этого сделать, фатально не могут. Однако она умчалась быстро и на её место пришла уверенность, что словам Гусеницы стоит верить – хотя бы потому, что у него нет причин для лжи. Локи кивнул в знак того, что запомнил всё, сказанное Пугалом.
- Ну? – спросил тот нетерпеливо. – Ты будешь пить их?
- Не сейчас, - ответил Локи. – Прежде чем мне предстоит узнать правду, я хочу насладиться иллюзией. Что-что, а их я умею ценить.
Пугало согласно склонил голову и, прежде чем открывший рот Локи успел его поблагодарить за капсулы и за беседу, выпустил ещё один особенно жирный клуб дыма и исчез в нём.
Локи остался в одиночестве. В каждой руке он сжимал по пилюле. Постояв с полминуты на месте, в попытках привести мысли в порядок, он сунул капсулы в карманы и пошел прочь из замусоренного тупика.
***
Второй ход: d4 – d5.
Едва Локи вышел из подворотни, куда приземлился, он столкнулся с двумя молодыми людьми, будто поджидавшими его. Улица впереди и позади них была пустынна, и только эти двое, держась за руки, стояли прямо на пути Локи. «Будто фигуры, расставленные на шахматной доске, - мелькнуло в голове у обманщика. – Каждому отведено своё место.» Тем временем, парочка беззастенчиво его разглядывала, и он тоже решил не отказывать себе в таком удовольствии. Оба юноши были высокими, тонкокостными, довольно бледными, кучерявыми. Оба были одинаково одеты, только на футболке одного из них было написано «Twh-», а другого – «Н-». Впрочем, буквы у обоих были одинаково сильно стерты, так что найти отличия между ними казалось почти невозможным.
- Если ты считаешь, что мы здесь стоим только для того, чтобы ты на нас глазел, ты здорово ошибаешься, - вдруг заявил один из близнецов.
- Ты здорово ошибаешься, если считаешь, что мы здесь стоим для того, чтобы ты глазел на нас, - подтвердил второй.
- А для чего?.. – рассеянно поинтересовался Локи и сразу же сообразил, что это был не тот вопрос, который следует задавать при знакомстве. Юноши же синхронно оскорблено хмыкнули и повернулись к нему спинами, так что он смог разглядеть одинаковые продолжения надписей сзади на их футболках: «-iddleston». Локи сразу вспомнился непонятно когда и где услышанный стишок:
Тили-тили-тили-бом!
Поехал в гости Твиддлстон.
Хиддлстон, оставшись дома,
Съел манный пуддинг Твиддлстона.
Твиддлистон и Хиддлстон
Подняли страшный гром и звон!
Твиддлстон сказал знакомым.
Что будет драться с Хиддлстоном.
В тот же миг со всех щелей
Прилетело сто мышей,
А Твиддлстон и Хиддлстон
Опять подняли гром и звон.
Две последние строки он, видимо, произнес вслух, потому что юноши снова повернулись к нему и хором сказали:
- Не было такого!
Локи смутился, хотя обычно это не было в его привычке. Вообще, бойкий лжец чувствовал себя несколько не в своей тарелке в этом месте, да и синхронно поднявшие левые брови близнецы смотрели на него так жалостливо и скептически одновременно, что смутиться под их взглядами мог кто угодно.
- Ну, - сказал трикстер дипломатично, - возможно, это всего лишь клевета, но знаете же, как она распространяется… Она растет так быстро, что за ней правда теряется подчистую, кому знать, как не мне.
- Много ты знаешь, маленькая Алиса, - хмыкнул Твиддлстон скептически.
- Вообще, что ты можешь понимать? – задал риторический вопрос вслед ему Хиддлстон.
- Вот именно об этом я и хотел поговорить, - сменил тему Локи. – Сейчас я не понимаю, где нахожусь, и хотел бы узнать, куда идти дальше.
- Не понимаешь? – хором удивились близнецы.
- Это же Готэм! – воскликнул Твиддлстон, почему-то возводя глаза к закопченному небу.
- Это же Аркхэм! – перебил его Хиддлстон, повторяя жест своего двойника.
Локи тоже задрал голову – на всякий случай, – но ничего, кроме низких плотных облаков, похожих на старую серую от грязи простыню с желтоватыми пятнами лучей прожекторов, не увидел.
- Эй! – позвал он созерцающих что-то наверху юношей. – Так где же я нахожусь?
- Ты невежливый, - пробурчал Хиддлстон, оторвавшись от своего непостижимо интересного занятия. Твиддлстон согласился с ним кивком. – Ты даже не поздоровался.
- Эээ… привет! – Локи замялся на мгновение в раздумьях, кому пожать руку первому, но решил никого не обижать и протянул обе руки. Близнецы одновременно схватили его ладони, тот который стоял справа левую, а левый – правую, и дружелюбно затрясли, улыбаясь во все штук сорок зубов и приговаривая: «Очень, очень рад знакомству! Нет, я рад больше! А я в тысячу раз радостнее! А я в твиндиллион! В хиндиллион!»
- А теперь скажите мне все-таки, где я нахожусь и куда идти.
Хиддлстон и Твиддлстон снова одновременно открыли рты и набрали воздуха, и Локи подумал, что, если их не перебить, ему снова придется слушать хоровой гвалт, от которого у него уже начинала болеть голова.
- Ты первый! – приказал он, ткнув пальцем в левого парня. Тот оскоблено вопросил: «Почему сразу я?» - и отвернулся.
- Тогда ты, - палец Локи перекочевал к груди правого близнеца, но и он возмущенно фыркнул что-то вроде: «Ничего подобного!» - и задрал нос.
Локи вздохнул. «Ладно, - подумал он. – На самом деле, не важно, как эта игра называется, главное – её продолжать.» Трикстер огляделся, отметив, что стало светлее – к пятнам от лучей на небе прибавилось одно, особенно яркое, с силуэтом летучей мыши в центре, освещавшее улицы не хуже полной луны – и заметил у себя под ногами пластиковый стаканчик. От нечего делать, Локи пнул его. Стаканчик с погремушечным треском откатился под ноги Твиддлстона, который тотчас побледнел еще пуще и наклонился. Он подобрал стаканчик и придирчиво его обнюхал.
- Это был мой пудинг! – дрожащим голосом произнес Твиддлстон.
Хиддлстон отступил на шаг.
- Это всего лишь стаканчик, - вставил Локи.
- Стаканчик! В котором был пудинг. Мой пудинг! А этот изувер, - Твиддлстон обвиняющее указал на Хиддлстона, - съел его. Мой великолепный, вкуснейший манный пудинг!
Последнюю фразу парень произнес так трагически, не то с надрывом, не то с разрывом, будто играл шекспировскую пьесу. Правда, её эффект был несколько подпорчен звуком завывшей вдалеке сирены и эхом выстрелов.
- Не нужен мне твой пудинг, - неубедительно соврал Хиддлстон. – Я терпеть не могу пудинги.
- Нет, не-ет! – завопил Твиддлстон. – Я знаю твою продажную душонку. Предатель! Это ты, ты виноват!
Явно назревала драка. Локи разрывался между желаниями покинуть переулок, тем более, что вой сирен и грохот приближались, и посмотреть, чем закончится пудинговая драма. Близнецы ходили по кругу, примериваясь друг к другу и бросая оскорбленные «Ты кто мне такой? Сам-то кто такой!». Трикстер благоразумно отступил в тень, откуда он все еще мог наблюдать за эволюциями двойников. Стаканчик одиноко и печально валялся в луже у мусорных баков, забытый обоими противниками. Те были заняты более важными вещами, а именно психологической атакой, выражавшейся в монологах о собственной силе и ловкости, причем говорили они хором, и каждый слушал только самого себя. Наконец, один из близнецов решился – Локи не разобрал который из них – и отвесил второму звонкую пощечину. Но и её хлопок, и возмущенный вопль потонули в грохоте взрыва, на переулок опустилась тень с рваными краями, похожая на силуэт летучей мыши с расправленными крыльями, и откуда-то сверху к дерущимся сиганула фигура в развевающемся черном плаще. Локи юркнул за угол, решив, что его присутствие грозит быть настолько интересным, насколько ему совершенно не нужно.
***
- Ну вот, ты снова всё перепутал, - Харриет была огорчена не на шутку.
- Ты хочешь исправить меня? – предположил я и ласково погладил её по голове.
- Нет, пусть сказка продолжается. Но теперь, прошу тебя, не перевирай её.
***
Карты закрыты. Круг торговли.
Некоторое время трикстер сидел тихо, маскируясь под мешок с отбросами и даже почти не дыша. Дождавшись, когда звуки стихли, он открыл глаза и осторожно выпрямился, отряхивая плащ от налипшей шелухи.
Вдруг Локи уловил движение на фоне темной стены, будто кто-то спрыгнул с крыши поблизости от него и затаился, прячась за мусорным контейнером.
- Эй? – неуверенно окликнул он. – Ты кто? Выходи, я тебя заметил!
Из темноты проступила белозубая улыбка, которая шагнула вперед, ближе к тусклым лучам лунного света, и Локи различил контуры женской фигуры, затянутой в чёрную кожу. У фигуры были кошачьи ушки и двигалась она по-животному плавно и мягко.
- А ты сам кто? – мурлыкнула кошачья улыбка.
- Я? – обманщик задумался, но решил говорить правду – всё равно в этом безумном мире её нельзя отличить от выдумки. – Я – Локи, - представился он и попытался галантно поцеловать даме ручку в чёрной перчатке. Дама прошипела что-то, царапнула его кончиками пальцев и отскочила в сторону, к стене, где снова истаяла до одной улыбки.
- Что-то ты не похож на Рыжего, - скептически заметила она.
- На какого такого?.. – правдоподобно изумился Локи.
- Ну, такой, - кошачья улыбка снова скользнула вперед и покрутила кистью руки, подбирая слова.- Длинный тощий тип, шевелюра – как пламя. И даже дыбом стоит. Неприятный такой. Лжец и шутник, - женщина по-кошачьи фыркнула, будто против шерсти погладили.
Локи примерил описанного типа на себя и с гордостью мысленно отметил, что всё, кроме прически, совпадает.
- Так а как зовут тебя? – снова перевел разговор в любопытное ему русло трикстер.
- Я – Кошка, - хищно оскалилась женщина.
- Чеширская? – пошутил Локи, припомнив митгардскую детскую книжку.
- Почему? – удивилась Кошка.
- Улыбаешься, как Чешир, - ответил Локи и тут же поспешил добавить: - очень обаятельно улыбаешься. Правда.
Женщина-кошка перетекла совсем близко к обманщику и одним ловким движением оплела его руки длинным хлыстом. Локи даже не попытался освободиться.
- Что же тебе здесь нужно, Локи-льстец? – прошипела Кошка ему на ухо.
Что ему нужно, Локи сам не знал. Наверное, проснуться, как подсказывал здравый смысл. Хотя продолжить этот сон было гораздо любопытнее.
- Мне нужно идти, - решился Локи.
- Куда? – мяукнула женщина, затягивая петлю на запястьях обманщика туже.
- А куда отсюда можно выйти? – спросил Локи в ответ и попытался выдать своё самое очаровательное и обезоруживающее выражение лица. Кошка задумалась и чуть отпустила захват.
- Это зависит от того, куда ты хочешь прийти, - наконец уверенно заявила она. – Главное – не останавливайся на полпути.
Локи с горечью подумал, что в этом и была его прошлая ошибка – он затормозил раньше нужного и только потому потерпел неудачу и свалился с Биврёста. Видимо, подумал он, подсознание говорит мне, в чем я был не прав. Надо его слушать.
- А к кому я попаду, если пойду туда? Или туда? – трикстер кивнул сначала в одну сторону, потом в другую.
- Там живет Безумный Шляпник, - повторила его жест Женщина-кошка. – А там – Мартовский Заяц. Впрочем, к кому из них ты придешь, не имеет значения – оба одинаково двинутые.
- А куда посоветуешь ты? – поинтересовался Локи. Кошка неопределенно повела плечами и вдруг прыгнула на мусорный бак, стоявший шагах в десяти от собеседника. «Ого!» - восторженно подумал Локи, а женщина крикнула ему оттуда:
- Иди и не останавливайся! И опасайся Мыши! – и скользнула в тень.
- Эй, ты же Кошка, почему ты боишься мышей? – не сдержал иронию Локи. Сверкающая улыбка материализовалась у его плеча, так что он даже вздрогнул от неожиданности.
- Попадешься ему – сам узнаешь, - мурлыкнула Кошка ему в ухо, чуть царапнув мочку острыми зубами.
- Кошка, которая страшится мышей, - это странно, - упрямо стоял на своем обманщик, чтобы потянуть беседу еще немного.
- А мы здесь все немного… странные. Иди же!
Женщина-кошка ткнула Локи в спину рукоятью хлыста и снова исчезла.
- Это не ты потеряла? – жестом заправского фокусника трикстер вынул из рукава блестящее колечко и протянул его вперед на вытянутой ладони. Почему-то он очень не хотел расставаться с ненормальной женщиной и идти дальше, к каким-то сумасшедшим. Темнота не отзывалась. Локи вздохнул и уронил кольцо на мостовую. Оглядевшись, он зашагал налево, к бледному пятну света от фонаря на перекрестке. За его спиной из тени выскользнул юркий силуэт и цапнул с грязного асфальта забытое им украшение.
Раздача карт.
Шляпник, как полагается, носил шляпу – карикатурно большой цилиндр с этикеткой с цифрами «10/6» за лентой. А вот у Мартовского Зайца не было даже заячьих ушей – он вообще был похож на зверька ещё меньше, чем давешняя женщина в чёрной коже – на кошку. Зато у Мартовского Зайца были отливавшие зеленью растрепанные волосы, щегольской фиолетовый сюртук и клоунский грим. Почему Локи понял, что именно это – Заяц, лжец не смог бы объяснить под страхом смерти. Разве тем, что Кошка сказала о нём – и он тут же оказался перед глазами. Локи снова вспомнил о шахматах и опять подивился, насколько последовательно он встречает в каждом переулке – каждый как клетка на расчерченной черно-белой доске – по фигуре, стоящей исключительно там, где ей полагается находиться и нигде кроме. Что же, трикстер был не против сыграть партию-другую.
- Эй, ты что вылупился? – грубо поинтересовался Шляпник у Локи, стоявшего поодаль от уличного кафе, за одним из столиков которого сидела яркая компания безумцев. Локи уже минут пять как разглядывал в задумчивости толкающихся под ободранным зонтом с рекламой газировки, торчащим над столом, двух типов, о которых говорила Кошка, и дремавшую между ними хрупкую девушку в черно-красном колпаке Арлекина, рога которого спадали ей на глаза. Парочка спорщиков бесцеремонно пихала барышню, даже опиралась на ее спину локтями, когда она опускала голову на сложенные на столешнице руки, но она не просыпалась, лишь изредка испуганно вскидывалась, как при пробуждении от ночного кошмара, но потом снова спокойно засыпала. Перед компанией были рассыпаны игральные карты, на которых громоздились чайные чашки, составленные колоннами.
Локи вздрогнул от окрика и подошел ближе. Ему с первого взгляда не понравились ни грубый Шляпник, говорящий каждую реплику таким тоном, будто отдает приказ, ни ухмыляющийся Заяц, с кожаным скрипом потирающий руки в фиолетовых же перчатках. Локи решил не церемониться с ними и сел на пустующий пластиковый стул с другой стороны от спорщиков («Местов нет!» - возмутился было Шляпник, но тут же осекся). Он заметил, что в колоде карт, лежащих на столе, как минимум полдюжины Джокеров. Локи решил взять инициативу в свои руки.
- Во что играете? - бодро поинтересовался он, цепляя со стола одного из Джокеров. – У вас, по-моему, есть лишние карты.
- А у тебя – лишняя болтливость, - пробурчал Шляпник.
- Делать такие замечания незнакомым людям невежливо, - заметил Локи.
- Садиться за стол без приглашения – тоже, - отрезал Шляпник.
Возникла пауза, которую прервал Заяц.
- А вы знаете, что общего между динамитом и букетиком ромашек в петлице? – спросил он, хитро прищурившись.
Локи не знал. Поразмыслив, он рискнул предположить:
- И то, и другое из органических веществ?
- Не-а! – торжествующе заявил Заяц. – И то, и другое можно использовать как оружие!
- Ромашки? – теперь уже Локи не сомневался, что все здесь немного того.
- Он может, - уверенно подтвердил Шляпник, ткнув пальцем в Зайца, на что тот откликнулся:
- Муа-ха-ха! - и оскалился еще шире, чем прежде.
Локи пожал плечами, как бы говоря, что соглашается, но только потому, что не хочет спорить, а сам все равно останется при своем мнении. Он был слегка раздосадован – его, лжеца лжецов, провели на нечестном вопросе, хотя это он обычно делает. «Еще бы спросил, что у него в кармане», - недовольно думал Локи. Но, с другой стороны, он был заинтригован самоуверенным заявлением Зайца о том, что он может убить букетиком ромашек. Если же это правда… Мартовский Заяц очень, очень ценная фигура. Еще бы выяснить, за кого он играет…
Пауза затянулась. Локи рассматривал Зайца, особенное внимание уделяя цветку в петлице его сюртука и гадая, что же под ним замаскировано; Заяц строил из карт башенку, которую тут же разрушал с громким хлопком; Шляпник сосредоточенно мазал взбитыми сливками, снятыми с пирожного – «Интересно, откуда у них еда, кафе же закрыто?» - думал Локи – часы и подкручивал в них какие-то винтики; Соня в арлекинском колпаке мирно спала, как и приличествовало ее имени.
- Полночь! – вдруг завопил Шляпник, демонстрируя стрелки на часах. – Время для страшных сказок.
- Рассказывай, - ткнул пальцем в бок трикстера Заяц.
- Я? Но я не… Пусть она расскажет, - Локи делегировал эту честь Соне: во-первых, ему и вправду не хотелось ничего рассказывать, и что здесь считается сказками он не знал, а во вторых, ему было любопытно, что скажет барышня и можно ли будет воспользоваться полученной от нее информацией. Шляпник и Мартовский Заяц тут же принялись трепать Соню, пихать ее, и, в конце концов, бесцеремонно вылили на нее чашку чая.
- Сказку! – авторитетно потребовал Заяц. Соня задумалась, снова едва не заснула и была разбужена полпути к сновидению.
- А. Сказка. – Начала Соня, смахивая мокрые кончики колпака. – Жили-были три сестрички, Ктулху, Гидра и Дагон…
-Может быть, было бы лучше назвать из как-то попроще? – встрял Локи. – Что-то вроде Элси, Лесси и…
- Моя сказка – я лучше знаю, как их назвать, - поджала губы Соня. Довод был несокрушим, хотя Локи казалось, что выдумывать настолько заковыристые имена для персонажей обычной сказки несколько излишне.
- Они жили глубоко на дне. Иногда они прогуливались на утро, и на вечер, и даже на ночь, ходили туда в гости.
- Ты хотела сказать «на дне»? – удивился Локи.
- Я так и сказала – на дне.
- А как же…
- Их дом находился под толщей воды, - проигнорировала Соня замечания трикстера. – На морском дне, в городе Й’хан-тлеи.
«Вот так уже логичнее», - подумал Локи, а Соня тем временем продолжала:
- Ктулху был самым старшим из них, а еще он был самым большим.
- Ты же сказала, что это сестры? – не унимался Локи. – Почему тогда «был»?
- Перебивать невежливо, - перебил его Шляпник.
- Да, и вообще ты знаешь, что ли, какой пол у Ктулху? – поддержал Заяц.
Локи не знал он Ктулху или она, разве что интуитивно догадывался, что Соня тоже не представляет, о ком говорит, и хотел было сказать, что надо определиться, прежде чем рассказывать сказку, да передумал.
Соня задремала, но ее снова разбудили и она, встрепенувшись, сказала:
- Они ели мармелад.
- Кто? – Локи совсем запутался в повествовании.
- Ктулху, Гидра и Дагон, - ответил Шляпник, смотря на Локи, как на умственно неполноценного.
- А кроме мармелада они что-то ели?
- Они ели всё на букву «м»: мармелад, мороженое, море, мечты, мысли, мурашек… - отозвалась Соня.
«А вот и неправильно! – воскликнул было Локи, но прикусил язык. – Мысль ведь на букву «х» начинается! А на «м» - память!» К тому же он сомневался, что можно жить в море и одновременно его есть. Не говоря уже о том, что море полагается пить.
- …Места, мозги, мрамор, мышей… - продолжала перечисление Соня, медленнее и медленнее выговаривая каждое слово – похоже, она начинала дремать.
- Мышь? – подскочил Шляпник. – Где мышь?
Шляпник в панике пытался спрятаться в собственной шляпе. Заяц же невозмутимо вытянул из нагрудного кармашка что-то небольшое, увенчанное тем самым цветком, схватил а охапку Соню, уже провалившуюся в свои обычные грезы и дернул бутоньерку зубами. Размахнувшись, он бросил то, что держал в кулаке, и раздался оглушительный взрыв.
Когда Локи очнулся, лежа на асфальте, дым уже рассеивался, а пьющей чай троицы не было и в помине. «Значит, у него под букетиком была граната, - флегматично подумал Локи, - забавное оружие». Трикстер приподнялся на руках, из его рукава выпала стянутая со стола еще в начале беседы карта. Это был джокер, только рисунок изображал не обычного для нее шута, а мрачного человека в черном плаще, стилизованном под крылья летучей мыши. Локи хмыкнул, помотал головой, посмотрел еще раз на карту – изображение на ней не переменилось – подумал, что карта фальшивая, и, поскольку использовать в какой бы то ни было игре нельзя, выбросил её. Карту тотчас понесло ветром вдоль переулка, где она исчезла, не то застряв среди кучи мусора, не то подцепленная чьими-то ловкими черными пальцами.
Третий ход: d5 – d6.
«Хамфри Дапмлер сидел на стене, Хамфри Дамплер свалился во сне…» - такой странный напев услышал Локи, едва отошедший от оглушенного взрывом состояния. Отряхнув в последний раз засыпанный пылью и щепками плащ, он пошел на звуки.
Хамфри Дамплер – если это, конечно, был он – действительно сидел на стене, точнее, на ее остатках. Видимо, в этом городе стрельба и взрывы редкостью не были, и никто не считал нужным прибирать их последствия. Он был округлым человечком, самозабвенно болтавшим ногами, и сидел на кирпичах на удивление устойчиво, хотя Локи откуда-то знал, чем эта история должна закончиться:
Вся королевская конница, вся королевская рать
Не может Шалтая,
Не может Болтая,
Шалтая-Болтая,
Болтая-Шалтая,
Шалтая-Болтая собрать!
- Вот еще! Зачем мне конница? Я сам справлюсь, – возмущенно фыркнул человечек. – А от коней только беспокойства, шум, бардак и излишние разрушения. А я потом чини.
Локи припомнил йотунского коня, который, напротив, помогал строить стену и ничего не ломал, но промолчал – не та это информация, которой стоит делиться, а то начнутся излишние расспросы…
- Ты – Шалтай-Болтай? – спросил лжец сидящего.
- А ты – маленькая Алиса? – ответил тот вопросом на вопрос.
- А я похож на Алису, да еще и маленькую? – не отставал Локи.
- А разве здесь ходит кто-то, кроме Алисы? – парировал Хамфри Дамплер.
- А мышь? – рискнул Локи. Шалтай-Болтай вздрогнул, потерял равновесие и неловко приземлился у ног трикстера. Охая и кряхтя, он поднялся, потер поясницу и проворчал:
- Не поминай всуе.
- Почему?
- Мало ли. Прилетит еще… - человечек неопределенно махнул рукой. Локи, если говорить честно, хотя и нравилась эта новая игра, но малое количество информации, отсутствие правил и вообще полная неопределенность его раздражали.
- Опять, - пожаловался он в пространство. – Как ни спрошу, никто толком не отвечает. Я даже не знаю, где нахожусь.
- Серьезно? – недоверчиво покачал головой Шалтай-Болтай.
Локи склонил голову.
- Это же Аркхэм, - ответил человечек таким тоном, будто объяснял всё происходящее. Локи недоуменно поднял брови.
- Это легендарное место, о нем все знают, даже те, кто не знают.
- Я не знаю, - рассеянно отозвался Локи.
- Да нет же, знаешь, но не знаешь, что знаешь. И всегда знал. О нем везде говорится.
Локи изобразил всем своим видом, что не понимает, о чем речь.
- Что бы ты не сказал, что бы не читал, о чем бы не думал – это всё Он. Ну, и Инсмут, Аркхэм, Мискатоник, и все прочее, что в нем помещается.
- В нем? – от таких объяснений Локи становилось еще гаже, чем прежде.
- Объясню на примере, - Шалтай-Болтай сделал попытку снова взобраться на стену, чтобы, видимо, занять такую позицию, чтобы смотреть сверху вниз на своего временного ученика. Он недовольно поскреб стену, карабкаясь, досадливо посмотрел на Локи, и трикстер подсадил его. Хамфри Дамплер величаво расселся на кирпичном осыпающемся краешке и прокашлялся.
- Пой! – приказал он.
- Что петь? – тупо спросил Локи.
- Что угодно. Пой!
- Я… я не умею, - Локи чувствовал себя невероятно глупо.
- Гм… Ну, тогда продекламируй стихотворение.
Трикстер попытался припомнить хоть один приличный стих, но ему в голову всё лез невероятно патетичный эпос, столь любимый воинственным Тором и его тупыми дружками, какая-то муть о воинах и войнах, топорах, драккарах и славных победах в бою. Локи терпеть не мог такие, с позволения сказать, стихи, но поскольку ничего кроме не придумал, приходилось обходиться, что вспомнилось. Он поднял голову, приложил правую ладонь к груди и начал читать:
О, да, мы из расы тех ужасающих Древних,
Что дремлют под морем солёным
В городе страха Р’Лайхе
И видят жуткие грёзы,
Мутящие разумы смертных,
Безумием их ослепляя,
Кошмары неся и смерть.
- Вот видишь, всё ты врешь – ты прекрасно знаешь, где ты, - недовольно буркнул Шалтай-Болтай.
- Эээ… Я, конечно, лжец, но сейчас я говорю чистую правду, - в отчаянии сказал Локи. – Я ума не приложу, что я сейчас декламировал! Я не знаю, о чем это! Я не понимаю, где я нахожусь!
Шалтай-Болтай вздохнул.
- Ну ладно, раз ты настолько глуп, придется все тебе подробно объяснять.
Локи вспыхнул, но промолчал.
- Тебе знакомо имя Спящего, чей сон подобен смерти? – спросил Хамфри Дамплер и сразу же ответил. – Ктулху, великий Древний, погребенный в подводном городе Р’Лайхе.
- Я уже слышал сегодня о Ктулху, - рассеянно подтвердил Локи.
- Не перебивай, а слушай, что тебе говорят! – «То спрашивает, то не перебивай – поди, пойми его!» - подумал Локи. – Ктулху спит и видит сон о нас, а мы – грезы из его сна. Все смертные снятся Ктулху, а если Ктулху приснится им, они теряют рассудок. Место, где находятся безумцы, узревшие Спящего, знающие реальность и живущие иллюзиями – Аркхэм. Ты сейчас в Аркхэме.
У Локи ум зашел за разум. «Понятно, - подвел итог он. – Либо я сошел с ума, либо я попал в большую, с целый город, резервацию для душевнобольных.»
- А как же мы… зверек-которого-нельзя-поминать-всуе?
Шалтай-Болтай поерзал.
- Вот и не поминай. Мышь здесь не нужен. Мышь разрушает иллюзии Ктулху.
- Как?
- Так, - передразнил Хамфри Дамплер. – Ты же тоже выдумка. Ты живешь, пока о тебе пишут, рисуют, в тебя верят и поклоняются. Ты хрупкий, убить тебя легко.
- Если вы все так боитесь мыши, не проще собраться вместе и убить его? – предложил Локи.
- Ага, Мартовский Заяц то же говорил, и где он теперь?
- Полчаса назад был за углом, в кафе. Чай пил.
- Дурак! В Аркхэме он, - Шалтай-Болтай горестно покачал головой. – А ведь он был одним из самых талантливых.
- Он ромашками умеет убивать, - поддержал Локи.
- Ага. Но толку-то…
- А он тоже – сон Ктулху? – вдруг спросил трикстер.
- Кто? – не понял Шалтай-Болтай.
- Мышь.
Похоже, это слово обладало самым что ни на есть магическим воздействием на Хамфри Дамплера. Завопив: «Мышь? Где?!», - он покачнулся и свалился-таки со стены.
Локи попинал носком сапога фарфоровые осколки, оставшиеся от несчастного Шалтая-Болтая, подумал, что, наверное, стоило бы проявить почтение к покойному и собрать его останки, но вспомнил высокомерное «Я сам справлюсь», жестко усмехнулся и пошел своей дорогой.
***
- Шалтай-Болтай – это шахматная фигура, - возможно, тот, кто читает этот дневник, решил, что Харриет капризна, но это не так. То, что и как она говорит – это не прихоть маленького избалованного ребенка; это мольба человека, испуганного хаосом, первобытным и темным, в который он случайно заглянул; это речи старика, осознающего неотвратимость смерти и ее близкий приход, перед глазами которого прошла не только вся его жизнь, а несколько, совершенно разных, настолько непохожих, что некоторые из них кажется снами и человек не может разобраться, какие из них реальны, какие – нет. Именно поэтому слова Харриет пугали меня, и я утешал её, успокаивая самого себя.
- Ничего, дочка, это всего лишь сказка. Мы можем её рассказать иначе.
- Только не сбивай её, не путай игры, не смешивай правила.
- Я постараюсь.
***
Круг торговли.
Локи уже стало привычно, что, едва завернув в очередной переулок, он встречает хотя бы одну фигуру с безумной шахматной доски, на которой он оказался. Поэтому он изрядно удивился, тому, что уже долго блуждал по темным улицам, не наткнувшись ни на кого. Странно, думал трикстер, и раньше было странно, а теперь страньше и страньше. Он уже начинал скучать. Поэтому Локи обрадовался, когда вышел на тускло освещенную площадь, на которой толпились его давние знакомцы.
Хмурые и сосредоточенные Шляпник и Мартовский Заяц обсуждали что-то, переругиваясь, склонившись над чертежом, разложенным на крышке мусорного бака, Соня висла на плече Зайца, который то и дело отмахивался от ее колпака, щекочущего ему подбородок. Гусеница пыхал кольцами дыма, проверяя каждый из штабеля разложенных перед ним баллончиков. За своим плечом Локи почувствовал присутствие Кошки.
- Что они делают? – шепотом спросил трикстер.
- А сам-то как думаешь? – фыркнула Женщина-кошка. – Всяко не в крокет играют.
- Да, шаров и клюшек я здесь не вижу, - в тон ей ответил Локи. – И всё же?
- Мышь убил Шалтая-Болтая, - оскалилась Кошка. – Теперь Заяц собирает против него крестовый поход.
- О, - только и сказал трикстер. О том, что Хамфри Дамплер сам прекрасно справился с собственным убийством, он решил промолчать: во-первых, к нему бы привязались с расспросами, на которые он не желал отвечать, а во-вторых… так интереснее.
- Советую тебе убираться отсюда, - тихо произнесла Женщина-кошка, но Локи уже заметили.
- Ты снова с нами, маленькая Алиса! – воскликнул Мартовский заяц по обыкновению широко улыбаясь.
- Заяц, - угрожающе сказал Локи. – Я тебе не Алиса, хватит называть меня этим дурацким именем.
- Тихо! Не называй меня Мартовским Зайцем, - клоун закрыл рот трикстера ладонью, прижимая к его губам плашмя маленький нож. – У нас секретная операция, и у каждого кодовое имя.
- Хм, как же мне тебя называть? – поинтересовался Локи.
- Зай Атс, - гордо произнес Заяц. – Я сам придумал.
- Да, конечно, это имя никто не расшифрует, - покивал трикстер. – А он? – Локи указал на Шляпника.
- Болванс Чик.
- О.
- Итак… Алиса, что ты можешь нам предложить?
- Не знаю, - растерялся Локи. – А что, надо что-то предлагать?
- Ну, - Зай Атс помахал рукой. – Может быть, у тебя есть джокер в рукаве.
- Извини, нет. Выбросил.
- Как? – клоун уставился расширившимися от изумления, величиной с блюдца, глазами на трикстера. – Как ты мог выбросить его? Джокер в рукаве нужен каждому фокуснику!
- Я не люблю карточные игры. Я всё больше по шахматам.
- Ты безумец, - вынес свой вердикт Заяц. – Нам нужны сумасшедшие, но не такие, как ты. Вали отсюда.
Мартовский Заяц отвернулся от Локи и зычно закричал:
- Эй, Мышь! - «Звательный падеж – эй, мышь!» - пронеслась в голове Локи страница из учебника грамматики. – Выходи, подлый трус, мы тебя ждем.
Сразу же ему в ответ раздался гулкий, малоразборчивый голос.
- Вы должны немедленно сдаться в руки полиции, иначе я сам поймаю вас.
- Попробуй! – задорно крикнул Заяц и отсалютовал в серое небо автоматной очередью. Площадь заполнилась слепящим белым светом, зарычал мотор, будто в нее на большой скорости въехало что-то массивное, и в пятне света появилась черная фигура. Локи бросился бежать под аккомпанемент воплей, взрывов, подначивающих издевательских фраз Зайца, смех Сони, щелканье хлыста Кошки, шипение газа Пугала и чье-то хриплое «Голову долой!». Однако он не видел, куда направляться – шум слышался отовсюду, а яркий свет не давал рассмотреть, где же находится желанная тихая и пустая подворотня, в которой можно было бы спрятаться. Вдруг резко потемнело. Последней мыслью Локи, перед тем, как голова наполнилась абсолютной вязкой темнотой, была: «Похоже, партия завершилась».
Все карты розданы. Шах и мат.
Локи очнулся на продуваемой всеми – причем все, как один холодные – ветрами крыше. Далеко-далеко внизу подмигивали огоньки уличных фонарей и окна жилых домов – совсем как звезды в пустоте под Биврестом. Локи, пошатываясь, поднялся на ноги, и тут же го кто-то грубо схватил за шиворот.
- Признайся, - зарычали ему в лицо. – Ты – один из подручных Джокера?
- Который всегда должен быть в рукаве? – уточнил на всякий случай Локи.
- Не строй из себя идиота! – трикстера бесцеремонно отшвырнули к самому краю крыши. Над ним навис громила в черном, резном по краям, как крылья летучей мыши, плаще. – Законы изменились, теперь таких психов, как ты, не отправляют в лечебницу. Тебя ждет электрический стул.
- Вот как, - протянул Локи. Громила же хрустнул пальцами и внезапно ударил трикстера в челюсть.
- Слушай, - взмолился Локи. – Я не играю в ваши игры! Я не местный! Я наш турист, отбился от группы! Прекрати!
Однако Мышь был настроен решительно и отнюдь не пацифистски. Он достал из-за пояса внушительный пистолет, передернул затвор и заявил:
- Полиции здесь нет. Теперь я закон.
Остатки бунтарской натуры трикстера подняли своего хозяина на ноги. «Нет уж, - подумал Локи, - если мне и суждена смерть, то… я сам справлюсь». Он попятился под дулом пистолета, пока не нащупал ногой карниз.
- Играйте в свои карты сами, - с безумным весельем произнес он. – Без меня.
И шагнул с крыши навстречу подмигивающим огонькам Аркхема.
***
Годы медицинской практики не дали мне иммунитета только перед одним страхом – я боюсь истерик, они заражают меня, мои мысли вытесняются под напором бури эмоций, смешанных в коктейль, и я теряюсь. Когда моя собственная дочь смеется и плачет, захлебываясь и задыхаясь, дрожа и замирая, как камень, я едва нахожу в себе силы помочь ей.
- Ты спутал их! Шахматы и карты! Всё пропало, они погибнут, всё идёт не так. Всё было не так, всё будет не так, - прорыдала Харриет. Я снова задремал, мне приснилось окончание сказки, которую я ей рассказывал, и я рассказал его. Конечно, как и все сны, в этом текст и галлюцинации сплелись в одну сеть, стройно и крепко, но совершенно нелогично – хотя какая, казалось бы, речь о логике в сказках Кэрролла. Но это неправдоподобие Харриет видела как единственно правильный мир, тогда как ту путаницу, что я нагородил – сумасшествием. Оно расстроило девочку до слез, перетекших в смех, неконтролируемый и ужасающий. Я нашел приготовленный заранее настой валерианы и напоил им дочку, утирая ей слезы.
- Прости меня, пожалуйста, прости, Харриет, - приговаривал я.
Постепенно она успокаивалась, и рыдания перешли с тихие всхлипы.
- Давай, ты сама расскажешь мне, как всё было? Ты у меня умница, ты ничего не спутаешь…
Она покивала и начала говорить. Её голос становился всё тверже и звонче, её рассказ заполнял комнату и становился новой реальностью.
***
Раздаются карты.
Локи брел по темным закоулкам, пересекающимся улицами освещенными, на первый взгляд гораздо более цивилизованными, но с прорывающейся откуда-то из их глубин, прямо в подсознание, минуя глаза и рациональность, тьмой и сумасшедшими страхами – иррациональными, но первобытными и очень, очень сильными. Чтобы не обращать на свои ощущения внимания, Локи решил занять голову обдумыванием мира, в который он попал. «Здесь есть какие-то правила, - размышлял трикстер, - их просто не может не быть. Закономерность. Какая?» Локи прокрутил в мыслях события недавнего времени, вычленил их участников и поставил их рядом, будто разглядывая, как выставку восковых фигур. «Гусе… то есть Пугало. Потом близнецы. Кошка, - трикстер рассеянно зажмурился и улыбнулся, вспоминая гибкий черный силуэт. – Мартовский Заяц, Шляпник и Соня. Шалтая-Болтай. Расставлены, как фигуры на шахматной доске. Может быть, мы играем в шахматы? Если так, то хорошо – я это умею. Если… нет? Что еще? У каждого свои атрибуты. Дым Пугала, манный пудинг этой нелепой парочки, чай… - Локи лихорадочно собирал воспоминания, так что они складывались в его голове самым непредсказуемым образом и порождали ассоциации, которые в любой другой ситуации просто не возникли. – Дым подымает страхи, манка, - трикстер подумал об облике и манерах близнецов, - манка жеманит, от чая отчаиваются… да-да, эти парни определенно выглядели отчаянными».
Рядом с Локи раздался тихий смешок, отчего трикстер непроизвольно отскочил в сторону. Оказывается, в ногу с ним тихо и незаметно шел тип в зеленом, такого же цвета, как плащ Локи, костюме. В руке он держал трость со знаком «?» на набалдашнике, приподняв ее над асфальтом, чтобы не постукивала при ходьбе.
- Ты пропустил нескольких персонажей, - невозмутимо сообщил тип в костюме, - поэтому твоя головоломка не складывается.
- А то ты знаешь, как ее сложить, - раздраженно отозвался сконфуженный от испуга, не приличествующего богу, Локи.
- Я знаю, - спокойно ответил тип. – Я знаю ответы на все загадки, головоломки и ребусы, я специалист по ним.
- Редкая профессия…
- Хобби.
- А, понятно.
Некоторое время они шли молча.
- А правила? Ты знаешь правила здешней игры? – нарушил молчание трикстер.
- Х-ха, разве они есть?
- Не может не…
- Ты почти пришел к этому, - перебил его зеленокостюмный. – И точно бы пришел, если бы сформулировал правильный вопрос – ответ-то у тебя уже есть.
- Ответ без вопроса? Такого не бывает, - хмыкнул Локи.
- Еще как бывает. Сорок два.
- Чего-о? – удивился трикстер.
- Ответ на вопрос Жизни, Вселенной и всего остального. Сорок два. А вопрос никто не знает. Кроме меня, разумеется.
- Так это же просто! Вопрос Жизни, все…
- Это не вопрос, это идея. Вопрос другой.
- И почему же ты здесь, - Локи обвел широким жестом мусорные баки, битые уличные фонари, изрисованные граффити стены, - если знаешь даже вопрос на этот ответ? – На секундочку трикстер заметил, что его реплика звучит несколько неправильно, но не стал задумываться на этот счет.
- Именно потому, что я знаю ответы на все вопросы и вопросы на все ответы, я здесь, - горько усмехнулся тип. – Нельзя одновременно знать и быть нормальным.
На это у Локи не нашлось аргументов. Его полный провал в дискуссии спас внезапно появившийся третий собеседник.
- Врет он всё, - мурлыкнуло у плеча трикстера. – Тоже мне, Герцогиня-морализатор. Логика и ответы. Не всегда ответы бывают.
Кошка, куском черной латексной ночи, тонким, как хлыст, ввинтилась между собеседниками.
- Ты потерял, - она протянула Локи карту, того самого фальшивого джокера, с места взрыва у уличного кафе.
- Я не потерял, я ее выбросил, - исправил трикстер и жестом показал, что карта ему не нужна.
- Бери-бери, - голосом, не терпящим возражений, оборвала Кошка, - она тебя спасет, и очень скоро.
- От чего?
- Сейчас сам узнаешь, - шепнула Женщина-кошка и растворилась в темноте, оставив только отблеск от белозубой улыбки и сверкание изящного колечка – подарка одного асгардского фокусника. Локи повернулся вокруг своей оси, стараясь заметить, куда она подевалась, но на втором круге его перехватил за плечо зеленокостюмный тип.
- Она всегда так. Женщина, - он пожал плечами, - сама сплошная загадка, но решать ее не хочет категорически.
- А что она говорила про…
Донеслось эхо: «…вор, найду его…» - и последний вопрос сам собой отпал.За окончанием следуй за белым кроликом... в комментарии.
@темы:
ДиСи,
42,
мы курим скандинавскую траву,
лавкрафтомания,
МарвеЛоки,
кэрролломания,
"Который год я новичок в фандоме",
"Там ужас, хаос, мрак и смерть. Пойдем, посмотрим?..",
"Локи сидит тихо и ничего не трогает",
"Обратно Ктулху занырнул, увидев будку...",
Thor Fest,
фанфикшн
-
-
15.02.2012 в 16:51-
-
15.02.2012 в 16:51-
-
15.02.2012 в 18:59- Нет, для этого ты мне слишком нравится.
Айви! Айви, детка! В первой версии мне её так не хватало! *____* Только, может, слишком нравиШЬся?
- Это Готэм, детка
О, е. А Готэм - это Бэтмен.
Это похоже на Хельхейм – так же мрачно и безысходно, но здесь живут, а не отбывают послесмертный срок. Это что-то, состоящее из кусочков миров, что-то вымышленное, как книга, или фильм, или картина – пожалуй, серия картин; этакое шахматное поле, страна чудес.
AWWWW *___* Чудесное описание. мурашки по всему кожному покрову.
- Это же Готэм! – воскликнул Твиддлстон, почему-то возводя глаза к закопченному небу.
- Это же Аркхэм! – перебил его Хиддлстон, повторяя жест своего двойника.
Готэм - это просто расширенный вариант Аркхэма
За его спиной из тени выскользнул юркий силуэт и цапнул с грязного асфальта забытое им украшение.
О да, просто взять подарок - для Селины это слишком просто.
Мысль ведь на букву «х» начинается! А на «м» - память!»
Вот этого прикола не понял >L<
- Именно потому, что я знаю ответы на все вопросы и вопросы на все ответы, я здесь, - горько усмехнулся тип. – Нельзя одновременно знать и быть нормальным.
Эддииии... *___* Эддии Нэээштооон... *____* его мне тоже таааак не хватааало...*_____*
амбал в черном плаще
Ласково вы Бэтсо
А вообще, я себя чувствую, как будто меня погладили по всем нужным местам именно так, как надо
сиречь как после долгого, нежного, вдумчивого и оооочень умелого секса напрямую в мозг
. Жаль, вы меня сейчас не видите, расползаюсь лужицей корпускулырно-волновых частиц (обожечтоянесу), мурлычу, каваюсь, шерсть путешествует по шкуре вместе с вышепомянутыми мурашками... могла ли я рассчитывать на такое, когда подавала эту заявку? Время ожидания было не напрасно, так не напрасно, как это редко бывает. Я васЭтот странный текст может разрастаться почти до бесконечности, и я так и не смогла найти правильное время, когда его завершить.
Может быть, и не стоит завершать?
-
-
15.02.2012 в 19:21Готэм - это просто расширенный вариант Аркхэма Готэм с Аркхэмом, в котором день отрытых дверей))
Мысль ведь на букву «х» начинается! А на «м» - память!»
Вот этого прикола не понял >L< это из мифологии: Хугин, т.е. Мысль, и Мунин, т.е. Память (либо Мыслящий и Помнящий) - имена воронов Одина.
мне её так не хватало!...его мне тоже таааак не хватааало.. видимо, я чересчур торопилась, когда писала первую версию
Время ожидания было не напрасно, так не напрасно, как это редко бывает. ой, а я как рада)) во-первых, мне действительно было приятно писать этот текст, мои же любимые персонажи, ворох реминесценций, с которыми можно было вдоволь поиграть, я кайфовала, в общем, а во-вторых... когда читателю ТАК нравится текст, это же для автора-графомана просто оргазм))
Может быть, и не стоит завершать? кто знает... на самом деле, еще столько ненаписанного, еще Пингвин есть, и Двуликий, и замечательный Зсасз... но я боюсь, как бы текст не стал занудным и надоедливым, и что его может стать чрезмерно много...
а вообще, For Owlman, большое спасибо за такую прекрасную заявку, без нее у меня бы на такое мысли, может быть, и возникали бы, но руки точно не дошли бы зафиксировать в текст
-
-
16.02.2012 в 13:07у меня русский довольно грамотный, но, боюсь, я просто не способна воспринимать этот текст критически
Готэм с Аркхэмом, в котором день отрытых дверей))
...устроенный пациентами
это из мифологии: Хугин, т.е. Мысль, и Мунин, т.е. Память (либо Мыслящий и Помнящий) - имена воронов Одина.
а, ну точно же! Спасибор
не то, чтобы забыла про всех про них, просто мысли расползались, пока текст набирала, потому не могла собрать всех и сразу(
учитывая, сколько их там...
ой, а я как рада)) во-первых, мне действительно было приятно писать этот текст, мои же любимые персонажи, ворох реминесценций, с которыми можно было вдоволь поиграть, я кайфовала, в общем
да это чудесно! Очень рада, что мадемуазель получила удовольствие в процессе
когда читателю ТАК нравится текст, это же для автора-графомана просто оргазм))
похоже, мы друг друга удовлетворили
но я боюсь, как бы текст не стал занудным и надоедливым, и что его может стать чрезмерно много...
понимаю твои опасения, кстати.
а вообще, For Owlman, большое спасибо за такую прекрасную заявку, без нее у меня бы на такое мысли, может быть, и возникали бы, но руки точно не дошли бы зафиксировать в текст
рады стараться, вашество
-
-
16.02.2012 в 14:54ну, будем надеяться на твое авторское чутье
рады стараться, вашество
-
-
16.02.2012 в 17:43Один из лучших, написанных тобой, я считаю. И не только потому, что фэнтези, и не только потому, что Локи. Сам стиль, самая идея - черт, это реально здорово. И молодец, что вывела на такой солидный объем - хорошего фанфика должно быть... много!
-
-
17.02.2012 в 11:37на самом деле, я удивлена, что тебе настолько понравился этот текст, что ты его даже считаешь его одним из лучших: я почему-то считала, что тебе по душе мои мифологические исполнения, а здесь все же и мифологии кот наплакал, и Локи мало, да еще он и киношный... так что удивлена по-хорошему вдвойне))
-
-
17.02.2012 в 12:49-
-
17.02.2012 в 12:54заканчиваю текст по твоей заявке, про Локи и Гермеса
-
-
17.02.2012 в 13:02Буду ждать!
-
-
17.02.2012 в 14:14правда, он коротенький, извини...
-
-
17.02.2012 в 14:42henna-hel, а я люблю коротенькие.
Выкладывай, как допишешь!
-
-
17.02.2012 в 14:44